The Lobster

Фильм Лобстер.
Режиссёр Yorgos Lanthimos, 2015 год.

Уж как я ленюсь смотреть фильмы, но Лобстер зашёл ко мне уже два раза с разных сторон — похоже, надо смотреть. Да и самое время для того. Над Осло было то самое жаркое марево, которое говорит — завтра будет дождь. Сил — не встать, и даже не дойти до пляжа. Только лежать в кровати и смотреть фильмы, поглаживая кота — он совсем исстрадался в жаре и без внимания.

О чем фильм? Бред полный, конечно. Антиутопия. Еще говорят, дистопия, но мне слово
“антиутопия” больше нравится.

Мужчина, 40 лет, расходится с женой. Общество, в котором они живут, по сути запрещает людям быть одному. Только парой.

Узнаете? Я очень. Добропорядочные женщины с шипением кинут ей вслед “Разведенка! Что-то с ней не так!”, одновременно не понимая, почему она выглядит лет на десять моложе и ничуть не плачет от тоски.

Одиночку в фильме помещают в закрытый «отель» строгого режима. Не считаясь ни с чувствами, ни с логикой. «У меня шесть дней назад умерла жена, — рассказывает новый друг нашего героя. — Я надеюсь, я скоро найду себе новую». В течение 45 дней одиночка должен найти себе пару. Если нет — его превращают в животное. Единственная привилегия — животное можно выбрать самому. Наш герой выбирает лобстера. Он живет 100 лет, до самой смерти фертилен, у него голубая кровь, и наш герой любит океан.

Казалось бы — раз вопрос жизни и смерти, хватай любого и начинай с ним жить. Стерпится-слюбится.

Но игра должна быть доведена до абсурда. Партнёры должны быть похожи. Одинаковые дети и играют одинаково, как говорят у нас в Норвегии. У нее течет кровь из носа. У него тоже течет кровь из носа. Или не течет, он просто расковыривает нос два раза в день.

Наш герой не находит пару, не становится лобстером, а сбегает в лес к вроде бы вольным одиночкам. А там — зеркальная картина. Жить только одному, а за спаривание — ну, практически, расстрел.

Пожалуй, здесь я сделаю остановку. Суть понятна, но весь сюжет ни к чему. Чтобы осталось что то, ради чего потом смотреть фильм.

А фильм лезет в такие глубины, в такие слои, что каждый увидит свое. Мерзкий в своей абсурдности, но также затягивает, как жёсткое порно. Не оторваться от тёмных сторон, наблюдая, до чего может дойти человек.

В этом фильме авторы вытащили на поверхность все. Любовь, секс, общество, тоталитаризм, неформальные структуры, иерархии, повстанческие формирования, партизанскую войну, степень вмешательства государства в отношения мужчины и женщины (мужчины и мужчины — слава богу, там хоть это разрешено). Добропорядочность и протест, которые, как параллельные прямые, в конце концов пересекаются, превращаются в точку с негативным знаком, и одно не отличить от другого.

Авторы приходятся по всем стереотипам.

На одном полюсе доводят до абсурда прелести семейной жизни, на другом — свободу и независимость жить одному.

Фильм, мне кажется, на самом деле, о тоталитаризме в наших душах. О неприятии быть другим. О принадлежности к стае. О древнем страхе быть из стаи изгнанным. О людях, не видевших свободы, которые пытаются построить новый мир, и получают еще больший тоталитаризм.

И везде запрет на страсть, на дикую сексуальность, которая есть в каждом из нас, которую нельзя объяснить ни одним законом общества: ни законом большинства, ни законом меньшинства. Слишком уж сильная эта сила — любовь и страсть. Слишком уж каждая власть старается навесить на нее постромки и прикрутить динамо машину. Вырабатывай энергию в мою честь и не смей любить никого другого, кроме меня, своего лидера, своей страны, своей стаи!

В фильме чудесно показан один из главных законов любви. Любовь приходит через трудности, через преодоление. Любить кого то недоступного- самое сладкое, а уж получить его — верх блаженства. А в отеле — люби не хочу, даже номер двухместный сразу дадут, но как то не клеится. Потому что железной рукой к счастью.

Фильм отдаёт немного Оруэлом и Замятиным, где секс в назначенное время по розовым талончикам.

И поиск свободы несёт ещё большую несвободу. Партизаны-одиночки в лесу напоминают скорее сталинскую ВКП (б), Сталин тоже когда-то был теологом-недоучкой и грабил банки во имя революции.

Получается, свободное общество вырастает постепенно, шаг за шагом, а революционеры убегающие в лес в этой борьбе, только унавоживают землю для следующих поколений?

Я не знаю, как перейти отсюда к панкам, но мысль про субкультуры не оставляла меня весь фильм. Моя норвежская подруга, дочь дипломата, с которой мы ходим танцевать в андеграундные клубы техно, говорит, что не видела никогда более осуждающей среды, чем тех, кто называет себя свободными от предрассудков и общества. Жёсткий дресскод, встречи только с себе подобными, девушки быстро идут навылет, потому что кто же выдержит столько алкоголя и наркотиков. В результате — никакой свободы любви вне возраста и пола, о которой кричат все их лозунги. Свободная жизнь на деньги мамы и папы, у которых пара тройка ресторанов или оптовые продажи кофе для всего города. Протест против системы превращается в жизнь по её правилам, только вывернутым наизнанку.

Как говорит Юнг и его последователи, мы познаем не предмет, а его отражение через себя. Так и здесь. В фильме Лобстер миллион разных смыслов. И каждый увидит свой.

Смотреть или не смотреть? Обязательно! А вы видели?